 АРМИНФОЦЕНТР: В 1995 году в Москве было организовано высшее учебное заведение, которое, по замыслу учредителя, доктора философских наук, профессора Эрнеста Григорьяна, должно было стать вузом для армян как России, так и стран СНГ в целом.
В Институте социальных наук, а именно такое название носит данный вуз, наши соотечественники должны были получать знания, необходимые для понимания того, что представляет собой современное общество, и, соответственно, для эффективного управления им. С тех пор прошло семнадцать лет.
Насколько получилось претворить в жизнь этот достаточно амбициозный проект? Каковы реалии института сегодня?
Об этом беседа с бессменным ректором университета Эрнестом Рубеновичем Григорьяном.
– Первоначально Институт социальных наук был создан на базе Института Европы РАН. По ходатайству директора Института Европы академика В.Журкина ректор МГУ В.Садовничий выделил нам помещение в старом здании МГУ на Моховой. И мы начали работу в 1995 году. Первый наш набор, кстати, был всего десять человек. Все — исключительно армяне. Параллельно шло формирование самого института. Сегодня у нас уже семь факультетов — управления, социологии, экономики, бизнес-информатики, туризма, международных отношений, юридический. Есть бакалавриат, магистратура, аспирантура — фактически все необходимые отделения и ступени высшего образования. Работают в Институте социальных наук в основном армяне: и в администрации, и преподавателями. Студентов же армян на сегодня не так много. Если посчитать — процентов тридцать от общего количества.
– Но ведь институт предполагался именно как армянский? Речь о студентах…
– Да… Но, тем не менее, мы позиционируем себя как российский вуз, руководствующийся российскими образовательными стандартами, и на сегодня контингент студентов у нас многонациональный. Армянская специфика у нас в подборе преподавательского состава. Как я уже отметил, преподаватели у нас в основном армяне. И должен, кстати, сказать, что армянские преподаватели очень котируются в Москве. Многие вузы специально зазывают к себе наших соотечественников… В московских газетах часто можно встретить объявления: приглашается доцент или профессор, и очень часто эти позиции занимают специалисты из Армении.
– Неужели? И в чем причина?
– Причина в высоких профессиональных навыках. Ведь Армению покидают наиболее профессиональные кадры, если речь о преподавательской среде. За пределами Армении эти люди более востребованы, чем у себя на родине, и получают намного больше.
– Получается, что Россия, и в частности, Москва сманивает местные кадры?
– Нет, получается, что им не создают соответствующих условий в Ереване, а профессиональная миграция в мире сегодня — вещь вполне обычная. Хотя, безусловно, было бы намного целесообразнее, если бы люди, обладающие высокими профессиональными навыками, работали бы в Армении и приносили бы пользу своей стране.
В любом случае, думаю, мне повезло с коллегами. В том смысле, что, будучи ректором вуза, армянином по национальности, я смог собрать в своем вузе лучших преподавателей армян, настоящих профессионалов своего дела. Кстати, может быть, одна из причин профессионализма армян в сфере общественных наук в том, что Армения находится в центре многих геополитических и социальных процессов, она на стыке разных культур, представлена многими общинами из зарубежных стран, поэтому армянам приходится мыслить глобально. В Армении очень интенсивная политическая жизнь, так как международная политика влияет на все сферы жизнедеятельности людей. Все эти факторы способствуют формированию определенного, социально-политически ориентированного мышления, что, естественно, повышает профессиональный уровень, в том числе и специалистов.
– Все же Вы не ответили на вопрос о студентах… Ведь предполагалось, что будут только студенты-армяне?
– Первые годы так и было. Мы даже старались связать студентов-армян, обучающихся в нашем вузе, с реалиями Армении: армяно-российские отношения, армяно-турецкие отношения, социальные и политические процессы в Армении и Закавказье и т.д. Нам казалось, что мы сможем подготовить кадры, которые в дальнейшем будут полезны для своей страны, будут востребованы в Армении. Но потом оказалось, что мало кто из студентов видит себя в Армении, связывает свое будущее с ней. Такая ситуация подвела нас к мысли, что остаться сугубо армянским вузом в Москве не получится. К тому же ориентация студентов на работу в российских учреждениях потребовала подготовки, прежде всего, российских кадров.
Есть еще интересные нюансы. Когда у нас был сугубо армянский контингент студентов, выяснилось, что нам очень нужна некая объединяющая армян идея. Поскольку такой идеи не было, мы замечали возникновение группировок — московских армян, ереванских армян, бакинских армян и т.д. Сразу проступила некая неоднородность армянского национального менталитета, что очень усложнило нашу деятельность. Работать в армянском поле, не имея однородную армянскую идейно-воспитательную, социально-культурную концепцию, очень трудно.
– Может, стоило поработать над этой концепцией самим?
– Небольшому вузу трудно брать на себя задачу, которая скорее является вопросом государственной политики Республики Армения. Вуз обычно берет за основу своей деятельности результаты академических, научных исследований. Да, кстати, помимо всех сложностей, еще и обнаружилось, что в чисто армянском контингенте трудно поддерживать дисциплину. А когда в вузе смешанный контингент студентов, то привычные каждому формы поведения надо еще согласовывать с реакциями представителей иных национальностей, что вынуждает всех считаться друг с другом и определенным образом благотворно сказывается на общей атмосфере.
– Этому есть объяснение?
– Думаю, дело в том, каждая нация внутри себя меньше подвергает себя саморефлексии, нежели когда находится в межнациональных условиях. Поэтому, когда армяне одни, они чувствуют себя более вольготно, вне внешних рамок и ограничений, обусловленных иной культурой, иными нравами. Известно, скажем, что российское поведение более сдержанное, чем армянское. Когда же появляются смешанные группы, то тут волей неволей приходится ориентироваться на более общие нормы, или даже вырабатывать таковые.
– Видимо, этим же объясняется то, что за двадцать лет независимости мы никак не можем построить нормальное государство, в то время как легко и успешно интегрируемся в другие государства и культуры. То есть, мы никак не уживаемся со своими, считая себя не глупее и не желая подчиняться никому, но в других культурах такое поведение чревато, и поэтому остается только принять и работать как все.
– Да, примерно так. Хотя в то же время мы повышаем культурный уровень тех стран, в которых оказываемся. В частности — России. Я не раз говорил об этом, считая, что мигрант мигранту рознь. Ведь эмигрируют из Армении в основном высокообразованные и подготовленные люди, которые составят достойную конкуренцию во многих профессиональных сферах.
– Но эмигрируют не только высокообразованные профессионалы. Эмигрируют разные люди, и думаю, не все они повышают культурный уровень тех стран, в которых оказываются.
– Да, но мы говорим именно о сфере образования. О профессионалах. И в этом плане армяне сделали немало для России и, в частности, для Москвы. Но я согласен с тем, что профессиональные, культурные люди — это тонкий слой. У любого народа, не только у армян. И следующие волны миграции из Армении уже качественно отличались от первых мигрантов. И по уровню образованности, и по уровню культуры. С этим трудно спорить. Но, к счастью, в моем вузе — представители первых волн. Это люди из Академии наук Армении, из армянских ведущих вузов. И их уровень не вызывает никакого сомнения.
– Я так понял, что сегодня процентов тридцать студентов в Институте социальных наук — армяне. И большинство преподавателей тоже армяне. Какая-то арменоведческая работа все же проводится?
– Раз или два в месяц мы проводили армянские семинары, на которые собирались не только преподаватели нашего вуза, но и армяне-преподаватели из других вузов Москвы. И наши студенты, разумеется. Обсуждались исторические, культурные связи с народами России, цивилизационные параллели между Россией и Арменией и т.д. На базе нашего вуза, кстати, действовал Союз армянских ученых, который я создал много лет назад. В 2003 году мы издали сборник по цивилизационным и культурным проблемам армянства. Сейчас мы совместно с Институтом этнографии и археологии НАН РА проводим широкое исследование перспектив армяно-российского экономического сотрудничества. Нашу работу в рамках этого исследования оплачивает Российский государственный научный фонд. Для студентов у нас функционируют курсы армянского языка и истории Армении. Ходят на курсы и представители других национальностей, обычно из любопытства. Языковый курс предназначен для тех армян, которые по тем или иным причинам не знают или плохо знают свой язык.
И должен с сожалением констатировать, что хотя преподаватель и очень хороший, и ведет курс отлично, молодые армяне проявляют очень мало интереса к освоению родного языка. Поскольку этот курс факультативный, у нас нет административных и иных рычагов внушения им интереса к языку и к своей истории и культуре. Для стимуляции такого интереса мы планируем в будущем организацию телеконференций со студентами из Армении.
– Видимо, это просто веяние времени, характерное для всех народов. В том числе и для русских. Хочу задать вам последний вопрос. Правда ли, что в Ереване в скором времени открывается филиал МГУ, и Вас собираются назначить ректором этого филиала?
– Да, предполагается открыть в Ереване в этом году филиал МГУ, и совершенно неожиданно для меня мне действительно предложили стать ректором этого филиала. Предложение исходило от Академии Наук Армении, которая, воплощая современные тенденции к интеграции образования и науки, посчитала необходимым выдвинуть мою кандидатуру как представителя Академии для усиления связи между наукой и образованием. Дело в том, что одновременно я являюсь ведущим научным сотрудником Академического института философии, социологии и права. Предложение было сопровождено официальным письмом министру образования и науки Армении Армену Ашотяну с характеристикой моих профессиональных качеств. Семнадцать лет я являюсь ректором московского вуза, одновременно профессором трех вузов — Московского государственного педагогического вуза, Американского университета Сиэттла, Армянского государственного педагогического университета им. Х.Абовяна, уже пять лет активно участвую в научной жизни Армении, пишу научные статьи, участвую в защите диссертаций и т.д. К тому же я гражданин Армении и выпускник Ереванского госуниверситета.
Мне это предложение, конечно, лестно, и хотя я не могу сказать, что очень стремлюсь к нему, но все же не откажусь, если получится. Потому что филиал МГУ в Ереване даст много плюсов всей образовательной системе Армении. МГУ — вуз мировой известности, имеет высокую репутацию, и филиал может привлечь многих студентов не только из самой Армении или Диаспоры, но и студентов-неармян из южных регионов России, из Грузии, из других соседних с Арменией стран, из Ближнего Востока в целом.
– Что ж, удачи и будущему филиалу МГУ, и Вам!
Беседовал Арам Яврумян
Экономическая газета Армении «Деловой Экспресс»,Ереван, №18 (963) от 19 апреля 2012 года
|
