АРМИНФОЦЕНТР: Представляем вниманию читателей статью Мустафы Акйоля, опубликованную в турецкой «Hurriyet Daily News and Economic Review» и перепечатанную порталом News.am:

Вопрос в моем заголовке в эти дни задают многие, особенно в свете постепенного уменьшения роди турецких военных, предстающих как нарушители, незаконно вторгшиеся в турецкую политику. Однако сам вопрос остается под вопросом, поскольку он, кажется, упускает из виду несколько важных фактов.

Прежде всего, самозваный секуляризм, который навязывали турецкие генералы (и судьи-единомышленники), был абсолютно не похож на секуляризм на демократическом Западе. Вдохновленный радикальным французским Просвещением и немецким «вульгарным материализмом» 19-го века, он основывался на рвении против традиционной религии, а не на нейтралитете по отношению к ней.

С другой стороны, он поддерживал эту самую религию с единственной целью - манипулировать ею для государственных целей. Поэтому он имел странные последствия, например, запрет на платки и суфийские ордены, а также проповеди в мечетях Анкары, в которых проповедовалось «мученичество» в рядах турецких военных во имя родины.

Создавая врагов

Другими словами, самозваный секуляризм, который навязывали турецкие генералы (и судьи-единомышленники), был непоследовательным, недемократичным и нелиберальным. Он нарушал права не только турецких мусульман, но и турецких христиан, чьи церкви и миссии были строго ограничены (например, закрытие семинарии Халки Греческой православной патриархии в 1971 г. было делом рук военной хунты). Так что, это только хорошая новость – что те, кто принудительно претворял в жизнь эту нелиберальную светскость, уходят с пути.

Но как насчет исламистов, которые отвергают даже самые либеральные формы светского государства и, скорее, настаивают на существовании «исламского государства»? Кто же теперь будет защищать от них Турцию?

Этот вопрос тоже должен быть тщательно исследован, поскольку в нем нет поиска ответа на вопрос о том, откуда впервые пришел исламизм: он был всегда? Или это была реакция на что-то? Если вы попытаетесь ответить на этот вопрос в контексте Турции, вы увидите, что исламизм в этой стране появился в основном в ответ на навязанный военными секуляризм, о котором мы говорим.

В последние десятилетия существования Османской империи Турция стала конституционной монархией, а большинство ее лидеров с исламским мышлением высказывались в пользу большей демократизации. Эта новая волна исламского либерализма была подавлена, а его эволюция прервана ультрасветским кемалистским режимом во второй четверти 20-го века. И все же, когда началась эра «многопартийности» в 1950 г., благочестивые мусульмане поддержали лишь правоцентристскую Демократическую партию, которая не только принесла свободу вероисповедания, но и вызвала экономический бум и привела к вступлению в НАТО.

Бандиты в погонах

Тем не менее, бандиты в погонах не терпели даже Демократическую партию и начали против нее кровавый переворот в 1960 г., заключив в тюрьму всех ее депутатов, казнив трех ее министров, включая популярного премьер-министра Аднана Мендереса. Только после этой фронтальной атаки на правоцентристскую партию возник исламизм как политическая сила в конце 1960-х гг. под знаменем Неджметтина Эрбакана, который пообещал «Исламский НАТО» и, в конечном счете, исламское государство.

Таким образом, когда генералы Турции атаковали правительство Эрбакана в 1997 г. в их «постмодернистском перевороте», они только устраняли «угрозу», которую их же предшественники помогли создать.

Такую же динамику можно увидеть и в другом проклятии турецких генералов – в курдском сепаратизме. С середины 1980-х гг. турецкие генералы предпринимали массивные меры по подавлению восстаний против курдских сепаратистов, то же время отвергая любые политические реформы по «курдскому вопросу». Они вовсе не понимали, что навязывали всем гражданам очень суровый турецкий национализм, в том числе унизительный запрет на курдский язык и само насилие в отношении даже мирных курдских активистов, что первым делом создало эту проблему и увековечило ее.

Только после удаления военных со сцены мы смогли начать обсуждение интерпретаций секуляризма, средств для решения курдского вопроса и даже таких табу, как трагическая судьба османских армян. До сих пор мы не стали жертвой кого-либо из «внутренних и внешних врагов», от которых, по утверждению наших генералов, они спасали нас. Когда они находятся в своих казармах, мы, как ни странно, кажется, чувствуем себя прекрасно.