АРМИНФОЦЕНТР: Монография
Р. А. Габриеляна
"Христианская миссия Месропа Маштоца на Северном Кавказе" доктора исторических наук, профессора Российско-Армянского (Славянского) государственного университета, директора научно-исследовательского Центра по кавказоведению и проблемам Ближнего Востока
(г. Ереван), опубликованая в московском Юсисапайле.
Важное сведение о миссии Кардоста /Маштоца/ в страну гуннов сохранил для нас сирийский автор VI века Псевдо Захарий Ритор. Анализ сведения из труда Псевдо Захария Ритора показал, что и в нем речь идет скорее всего об аланах и миссии Маштоца среди алан, чем о гуннах или савирах, упоминаемых в источнике, вопрос о происхождении которых до сих пор остается спорным и не установленным в исторической науке. Наряду с этим было высказано мнение, согласно которому есть неопровержимые данные о том, что в среде савиров превалируют иранские корни.
Сравнительный анализ нами всего произведения Захария Ритора показал, что упоминаемые им гунны локализуются на территории Центрального Предкавказья до берегов Каспийского моря, а значит, скорее всего Захарий Ритор рассказывает нам об аланах, и о действиях Месропа Маштоца среди алан. Приводимый ниже фрагмент из труда Псевдо Захария Ритора был исследован известными учеными (Н.Адонц1, Н.Пигулевская, Э.Штайн, А.Васильев, Б.Улубабян2). Не умаляя значения работ этих ученых, мы вновь обратимся к основному содержанию сведения Псевдо Захария Ритора о миссии Кардоста /Маштоца/ в страну гуннов. Приведем этот отрывок из труда Захария Ритора: «…И, в стране гуннов около 20 и более лет назад были созданы письмена на их языке. А действие сие свершилось по воле Божьей. Повествую так, как слышал от доверенных людей; Иоанна Ришайна, который был родом из монастыря Бет-Исхакуни, близ Амида и от Товмы, выдельщика кожи. Более 50 лет назад они были пленены Каватом3 и достигнув страну Персию, были проданы гуннам по ту сторону ворот. Пробыв более 30 лет в их стране, они женились и заимели детей. После этого дни вернулись на родину и своими устами рассказали следующее: После того как пленных вывели из пределов ромеев и ввели к гуннам, где они оставались 34 года, явился ангел человеку, по имени Кардост, епископу страны Арран, как рассказал сам епископ, и сказал ему: «…Иди на равнину в сопровождении трех благодетельных монахов и получи от меня заповеди, ниспосланные Господом Душ, ибо я хранитель пленных в стране гуннов, приведенных из страны ромеев, которые молились Господу, и он наставлял меня сказать тебе. И, когда Кардост, что на греческом Теоклетос, а по-арамейски Богоназванный, в сопровождении трех монахов пошел на равнину, ангел сказал им: «…Встаньте и идите на страну язычников и окрестите детей смерти, рукоположите священников для них, дайте советы и воодушевите их. И вот я с вами и помогу вам там. Вы совершите чудеса и найдете там все необходимо для вашей деятельности. Вместе с ними пошли еще 4 человека. И в стране, где не было покоя, эти семеро монахов каждый день находили приют, семь чаш и кувшин с водой. Они входили не через ворота, а прошли через горы. Когда достигли до места, это рассказали пленникам. После они окрестили многих и оставались там семь лет, создали письменность для гуннов…».
Исследователь Л. А.Тер-Петросян отмечал: «…почти все переводчики этого отрывка учли, что подобный комментарий противоречит предыдущему предложению первоисточника, где четко говорится, что пленные оставались в стране гуннов более 30 лет»4. Однако, если верно, что монахи Агванка прибыли в страну гуннов, после 34-летнего пленения ромеев, то время их пленения протянется на период более 57 лет: т.е. к этим 34 годам необходимо прибавить 7 лет проповедей монахов, далее время 14 лет до миссии епископа и 2 года его деятельности. Наряду с этим, известно также, что ромеи были пленены в 502-503 гг., а исследуемый отрывок относится, по свидетельству самого автора, к 555 году, т.е. 52-58 лет позднее пленные и рассказали об этом ему. Это подтверждается и исследованием обстоятельств посольства Пробоса. Из отрывка явствует, что сам Кардост не участвовал в миссии, посланной в страну гуннов, а это были сопровождавшие его монахи. На этот счет ряд исследователей (Адонц Н., Пигулевская Н.В., Штайн Э.), высказали мнение, что в миссии в страну гуннов участвовал сам Кардост. Однако Псевдо Захарий Ритор не только говорит о том, что в миссии участвовали монахи, но и говорит о численности миссии – 7 человек. Можно предположить, что если бы Кардост участвовал в этой миссии, то оказался бы восьмым. Это недоразумение и ряд других, которые наличествуют в исследованиях этого вопроса – результат того, что с именем Кардоста /Маштоца/, связано много сказаний и легенд в армянской письменной традиции. Очень важное сведение по исследуемому вопросу содержится в произведении Прокопия Кессарийского, в труде которого мы читаем: «…Царь Кават обязывает грузинского царя Гурге-на подчиниться канонам Зороастризма. Последний посылает племянника предыдущего императора Анастасия, патрику Пробосу, с большой суммой денег к крымским гуннам, с целью нанять воинов и помочь грузинам. Однако его посольство заканчивается неудачно, и он возвращается оттуда ни с чем. Император посылает на помощь грузинам полководца Петра, с маленьким отрядом гуннов. Однако Гурген не сумел противостоять нападению Кавата, и, собрав семью и знать свою, удаляется в страну Лазов, откуда, через некоторое время направляется в Константинополь»5. Исследователи датируют восстание в Грузии 523 годом6, потому и, естественно, посольство Пробоса состоялось в 522-523 гг.. Взяв за основу эту дату, можем приблизительно вычислить остальные даты, событий этого исторического периода. Из истории Псевдо-Захария Ритора видно, что Пробос прибыл в страну гуннов после последних лет деятельности агванских монахов, которые к тому времени имели большую известность. Принимая во внимание то обстоятельство, что эти монахи оставались семь лет, то можно считать, что их миссия началась около 516 г., а ее конец приходится на период по истечении 14 лет, – т.е. 537 г. В страну гуннов прибыл епископ Макарий и более двух лет до 539-540 гг. пленные ромеи были свидетелями его деятельности и только после этого вернулись на родину. Таким образом, от времени их пленения до их освобождения прошло 36-37 лет, а как было отмечено нами, согласно автору, пленные провели в стране гуннов 34 года. Это, по всей видимости, можно объяснить тем, что они года 2-3 года находились в Персии, только по истечении этого срока были проданы гуннам. Остается только одно невыясненное хронологическое недоразумение. Речь идет о сведении, содержащемся в первом предложении вышеприведенного отрывка из труда Прокопия Кессарийского о том, что письмена для гуннов были созданы «…20 и более лет тому назад…». Естественно предположить, что точкой отсчета для него является время написания этого сочинения, т.е. 555 г. И если отнимем от 555-20=535 год. По нашим же подсчетам это событие относится ко времени 520-524 гг. Сам факт посольства Пробоса показывает, что хронограф ошибся в своих подсчетах, или же за точку отсчета взял то время, когда услышал эту историю от вернувшихся пленных – сирийцев. С другой стороны, выражение «…более 20 лет тому назад…» очень приблизительное и можно предположить, что, вероятно, и все 30 лет назад. Не касаясь здесь вопроса исторической значимости этих сведений, обратимся к материалу, свидетельствующему о попытках распространения христианства на Северном Кавказе – в стране гуннов. Исследованием вопросов о традиции Маштоца занимались известные историки арменоведы, среди которых особо хочется отметить А.Мнацаканяна, перу которого принадлежит ценный труд о литературе Агвании7. Как известно, Маштоц развернул бурную деятельность в восточных областях Армении и Агвании, выступая в качестве создателя письмен и распространителя христианской религии. За свою многолетнюю жизнь он подготовил огромное множество учеников и последователей. Об этом много сведений сообщают армянские авторы V века (Корюн8 и Мовсес Хоренаци9). Стоит отметить и работу Анасяна, посвященную подробному анализу сочинения Псевдо Захария Ритора10. Маштоц был великим Просветителем, по мнению которого, свет знаний сопровождался Светом, который вместе со знанием приносит христианство. И впоследствии, все попытки распространения христианства на Северном Кавказе связывались с именем Маштоца и проводимой им миссией во всех языческих территориях, так или иначе связанных с Арменией. Однако как здесь, так и в более позднем средневековом армянском источнике – «История Страны Алуанк» Мовсеса Каганкатваци, речь идет о том, что часть учеников Маштоца старалась проповедовать христианство «по ту сторону», т.е. по армянской письменной традиции – на Северном Кавказе. Вот, что сообщает нам Мовсес Каганкатваци: «…Разные народы, которых полоном привел Александр Македонский и поселил у великой горы Кавказ – гаргаров, гефиласов, обратив в христианскую веру, он учил порядку богопочитания, которое они давно знали и забыли. Будучи совершенным проповедником и апостолом диких горских племен, он ознакомил их с письменностью их языков…»11. В этом сведении есть, на наш взгляд, свидетельство о том, что Маштоц создавал письмена не только для армян, грузин, но и для северокавказских народов, среди которых наиболее близкими с армянами были – аланы. О том, что речь в этом отрывке идет именно об аланах, а не об албанах, как думают многие исследователи, свидетельствует еще один из фрагментов из труда Мовсеса Каганкатваци. В главе III автор повествует о том, какие народы имеют имеют письменность: «…Имеющие письменность народы суть, евреи, латиняне, /письменностью/ которых пользуются и ромеи, испанцы, греки, мидийцы, армяне, алуаны /т.е.аланы -Р.Г./. /Все они живут/ к северу от Мидии, и так до пределов Гадирона, т.е. от реки Паргамидос до Мастосиса, т.е. до Востока…». Как видим, свидетельство Каганкатваци самое прямое, тем более, что оно сообразуется с армянской письменной традицией, согласно которой выражение «по ту сторону» означает только «северокавказские народы». Армянские авторы VII века пишут о христианстве на Северном Кавказе только имея ввиду следующие пути распространения – через Дарьяльский проход и Мамисонский, поскольку в это время Чара пахак /Дербентский проход/ был недоступен армянам, в виду того, что он охранялся Сасанидами, а позднее – арабами. Что касается Дарьяльского и Мамисонского проходов, то их охрана поручалась как Сасанидами – армянам, так и арабами, в эпоху их господства в регионе. Все попытки армян распространить христианство среди северокавказских народов преследовали не только культурно-просветительские цели. Светские и духовные власти в этом вопросе вели единую политику, с целью выстроить мощный заслон перед персидским, а позднее и арабским игом, объединяя кавказские народы на борьбу за независимость. Именно поэтому Армения, превратившись в единый центр христианства в регионе, старалась распространить свою веру и среди алан, локализуемых по армянским источникам в Центральном Предкавказье и стоявших во главе северокавказских народов. Исторически сложилось так, что охрану двух стратегически важных проходов, ведущих на Северный Кавказ из Закавказья – Дарьяльский и Мамисонский – было поручено на протяжении определенного исторического периода армянам. Сведения о том, что именно армяне должны были охранять эти два прохода подтверждаются и тем, что по договору с Византийской империей, заключенному Сасанидами в 591 году, Сасаниды потребовали финансов, которые были необходимы для охраны проходов, чтобы оградить границы империи от разрушительных походов северокавказских племен в Закавказье. О значении налаживания взаимоотношений Армении и алан-осетин, свидетельствуют и факты содружества армянского и алано-осетинского народов в борьбе с Сасанидами. В армянских источниках V века сохранились важные сведения об этом. Они зафиксированы в трудах авторов V века – Егише, Лазара Парпеци. Так, именно Лазар Парпеци сохранил нам подробное сведение. Вполне естественно, что попытки армян распространить христианство среди северокавказских народов вызывало недовольство со стороны Сасанидов, которые всячески мешали этому процессу. Вот почему, в достоверности сведений Псевдо Захария Ритора о том, что миссионеры проникали на Северный Кавказ не через Дербентские ворота, а через «…труднопроходимые горные тропы…» (имеются в виду Дарьяльский и Мамисонский проходы), не вызывает у нас сомнений. Впоследствии Маштоца стали называть Вторым Просветителем. Месроп Маштоц, как и Григорий Просветитель, распространял христианство, воздвигал кресты, преследовал «дьяволов», наказывал отступников и еретиков и так же, как Григорий, обращался за помощью к государственной власти. Следует отметить, что возбуждение христианского духа совпадало с политическими настроениями в Грузии и Албании, именно поэтому Маштоц пользовался покровительством грузинских и албанских властителей. Отметим, также, что веком раньше заинтересованность выказал и армянский царь Трдат III, объявивший христианство государственной религией в Армении, Бакур сделал это в Грузии, а Арсваг – в Албании. Всесторонний анализ обстоятельств христианской миссии армян на Северном Кавказе показывает, что христианская проповедь в стране «гуннов» – логическое продолжение политики Армении в регионе по христианизации населения. Анализ сведений армянских и источников на других языках показывает, что христианская, просветительская деятельность велась организованно и по заранее выработанному плану, по которому католикос Саак Партев должен был заниматься просвещением центральных областей Армении, а Месроп Маштоц – вопросами создания письмен для соседних народов и их христианизацией. Об этом подробно говорит знаменитый биограф Месропа Маштоца, его ученик, армянский автор V века – Корюн12. Во исполнение этого плана Маштоц начинает свою миссию, направленную на укрепление позиций церкви, распространение письменности и организации просветительских центров в отдаленных районах Армении, и на территории сопредельных государств. Месроп Маштоц вначале приходит в армянскую область Гохтн, затем в Сюник, и только после этого начинается его миссия в соседние страны – Грузию и Албанию и на территорию Северного Кавказа. Простой перечень деяний Месропа Маштоца показывает, сколь объемный труд проделан этим великим Просветителем своего времени.
Примечания
1 Адонц Н. Армянская миссия в стране гуннов (VI в.), «Арарат», 1902. С. 262-274 (на армянском языке); ПигулевскаяН. В. Сирийские источники по истории СССР, М.-Л., 1941. С.86-87, 166-167; Stein E., Justinos I Pautus Realneyclopad re der clfssishen Altertumswissenshaft, X, /2/. C. 1326. Cambridge, Massachusets, 1950; УлубабянБ. Золотая цепь (на армянском языке). Ереван, 1979. С. 96-104.
2 Тер-ПетросянЛ. А. Традиции Маштоца и миссия в стране гуннов. С. 35.
3 Там же.
4 Прокопий Кессарийский. Перевод, введение и комментарий Р.Бартикяна (на армянском языке). Ереван, 1967. С. 28-29.
5 Очерки истории СССР (III-XI вв.). М., 1958. С. 251.
6 МнацаканянА. Ш. Некоторые вопросы истории литературы Агвании. Ереван, 1966. С. 150-152.
7 Корюн. Житие Маштоца (на древнеармянском языке). Перевод Р.А.Габриелян. Ереван, 1941. С. 70-72.
8 Мовсес Хоренаци. История Армении (на древнеармянском языке). Перевод Р.А.Габриелян. Тифлис, 1913. С. 329.
9 Анасян П. Житие Месропа Маштоца (на древнеармянском языке). Перевод Р.А.Габриелян. «Базмавеп», 1965. С. 206-214
10 Мовсес Каганкатваци. Глава XXVII. Перевод Р.А.Габриелян.
11 Абегян М. История древнеармянской литературы. Ереван, 1975. С. 97.
12 Корюн. Житие Маштоца (на древнеармянском языке). Перевод РА. Габриелян. Ереван, 1941. С. 60.
Материал
подготовлен АрмИнфоЦентром (NPP «International ArmInfoCenter») на основе информации из открытых источников
|